твое ужасное настроение не должно влиять на людей вокруг. особенно, оно не должно влиять на людей, которые заплатили тебе. именно поэтому я промакиваю слезящиеся глаза салфеткой, чтобы не размазался грим и сажусь в кресло ждать команду.
в универе тебя не учат, что работа с людьми иногда проходит через боль. не рассказывают, что у тебя будут периоды, когда ты захочешь просто лежать на полу и молчать, но тебе придется кому-то улыбаться. и, наверное, это однажды становится твоим тестом на профпригодность. я так часто с таким сталкиваюсь, что уже научилась держать лицо на инстинктивном уровне. поэтому теперь, когда я слышу вещи, которые разбивают мне сердце - я могу улыбаться так легко.

тебя так много, что перебор, но, в любом случае, это только моя драма.

это забавная человеческая фишка, что вещи, которые заставляют тебя сильнее всего страдать иногда не имеют чёткого эмоционального окраса. это всегда пограничные чувства - где-то между любовью и обидой. события, которые делают тебя счастливой, если смотреть на них в другом свете, делают тебя и абсолютно несчастной. это тяжело.

переосмысляя твою смерть, разбирая ее в своей голове по кусочкам, я пришла к тому, что факт твоего отсутствия - единственная константа моей жизни. людям нужны константы, нужна точка опоры. когда ты умер, мне казалось, что самое страшное уже случилось. и невозможно, чтобы произошло что-то более ужасное, чем постоянное отсутствие тебя здесь. осознание того, что ты страдал настолько, что не хотел остаться тут с нами. а теперь, спустя много-много лет, знание о том, что ты умер немножко мне помогает. возможно, это абсолютный оптимизм и попытка выбраться из травматической ситуации. когда со мной происходит что-то плохое, когда люди поступают со мной плохо, когда кто-то предает мое доверие, когда мне ужасно - я вспоминаю о том, что ты умер и это немного возвращает меня на землю. почему-то твоя смерть кажется мне очень заземляющей и настоящей вещью. самой настоящей. это самая реальная вещь, которая со мной произошла. прости. это помогает, если я хватаю дереал. когда все вокруг начинает моргать и расплываться, я думаю о тебе мертвом. и это правда помогает. почему-то.

твоя мама говорит, что ничего не боится, потому что самое ужасное с ней уже произошло. наверно, мне сложно понять это, потому что я не мать. и у нас были другие отношения. но я бы хотела так успокаивать себя. хотела бы. но у жизни столько ужасов для нас. и каждая ситуация болит для тебя по-особенному. даже если ты однажды уже испытал это тяжелое тупое отчаяние, то когда-нибудь с тобой произойдёт ситуация, которая будет болеть по-новому.

наверное, для этого нам и дана жизнь - чтобы собрать весь спектр эмоций. почувствовать их все. боль утраты, страх, обиду или радость. и тысячи-тысячи других вещей. и мы должны просто пройти все эти испытания. понять и переварить их, преобразовать. и, ебаный в рот, я не могу поверить в то, что это никуда не ведет. хотя, даже если там, после всего этого, ничего не будет, то я и с этим смирюсь. не всегда страдания должны куда-то вести. иногда это просто процесс

это я, полностью одетая в камуфляж, прячусь за липкой желто-красной стеной, а потом девочка-призрак кивает мне, и я перебегаю за другую стену. пока я бегу - надо мной пролетает, лопаясь о бочки и деревянные перекрытия, куча разноцветных шариков. это наш новый год на работе.

решение ехать в пейнтбол на новогодний корпоратив было коллективным. тогда мне это показалось прикольным. но мы так и не смогли доехать туда перед праздниками. а потом в начале месяца было просто какое-то нереальное количество игр, полный заеб и все такое. поэтому только в середине января мы дарили новогодние подарки и поздравляли друг друга.

это был, если честно, очень приятный корпоратив. приятнее чем все, которые у меня были до этого. наверное, потому что ребята классные. и мы за пол года уже так сроднились, что просто было классно побыть вместе. заботиться друг о друге, болтать обо всякой фигне. девочка-спортсмен мазала мне губы гигиеничкой, я вытирала парню-маньяку краску с головы, а девочка-актриса получила сотрясение. такой вот день. между раундами мы ходили курить на верх - прямо в камуфляже, все перемазанные краской - и просто молча смотрели друг на друга. это уютное ощущение, когда тебе не надо разговаривать от паники, а можно просто быть. парень-маньяк сидел передо мной на корточках, и я рассматривала его лицо, на котором шла непрекращающаяся рябь мыслительных процессов. потом ели этот огромный зеленей торт с нашим лого, который оказался удивительно хорош, но полностью в нас не влез.

домой мы ехали на метро по салатовой ветке. парень-маньяк положил мне свою тяжелую голову на плечо и уснул, предварительно убедившись в моем комфорте. мне это показалось каким-то маленьким жестом доверия и спокойствия. когда человек спит, он оказывается в беззащитной позиции. и мне всегда каким-то краем сознания кажется, что если кто-то может так легко уснуть на тебе - он тебе доверяет. мы долго-долго так ехали, я рассматривала свои руки и вдруг поняла, что забыла надеть кольца после пейнтбола. я убирала все свои ОКР-украшения в косметичку, но забыла достать потом. это так странно, потому что я правда снимаю эти кольца только дома или по сильной нужде, я так давно без них никуда не выходила. и, наверное, с моей стороны тоже было своеобразным актом большого доверия - быть с кем-то без своих колец. быть без «защиты» и знать, что с тобой ничего плохого не случится.