желание ни хрена не делать и чувство необходимости что-то делать выливаются в абсолютно пустое времяпровождение и скуку. и теплого тела рядом не хватает. зима, что ли

есть два стула: на одном работа ради отдельной съемной квартиры с сопутствующми ништяками, на другом - не особо получающееся, но занятие "мечты". на какой сам сядешь, а на какой будешь смотреть с вечным "а что, если бы"?

You can't find a place on this
Earth where I would not follow you
But there are countries in your
Head that I can not travel to

вот общаешься с человеком много, весело, приятно, а потом это ваше общение сходит на вымученные перекидывания новостями и еще более редкие нормальные диалоги. и даже сам уже не видишь, чем можно выделить человека из бездны приятелей. вспоминать о былом чуть горько и немного досадно.

после того, как я во сне стал пересчитывать деньги по округленному курсу вместо не очень приятного для умножения, пришлось признать, что лень у меня в крови.

Но от свиста в темноте светлее не станет.

"Я знал, что мы мало значим в сравнении с Вселенной, я знал, что мы — ничто; но быть столь безмерно ничтожным — это одновременно и подавляет и утешает. Эти числа, эти расстояния, которые человек не в состоянии даже представить себе, — они ошеломляют. Так есть ли хоть что-нибудь, за что мы можем ухватиться? Среди того хаоса иллюзий, в который мы бросаемся очертя голову, есть только одна истинная вещь, и это любовь. Все остальное — ничто, пустота. Мы заглядываем в огромную черную бездну. И нам страшно".©

непримиримая безапелляционность ставит в тупик. а потом ничего, вспоминаешь, что кровь у всех красная

Вот потому-то мы и говорим, что не хочется тратить силы, чтобы работать на благо ваших жаждущих покоя и по уши перепачканных типов. Вдохнуть в них энергию для настоящей жизни уже невозможно. И как вы там хотите, господин Банев, но вы показали нам в своих книгах — в интересных книгах, я полностью — за — показали нам не объект приложения сил, а показали нам, что объектов для приложения сил в человечестве нет, по крайней мере — в вашем поколении. Вы сожрали себя, простите пожалуйста, вы себя растратили на междоусобную драку, на вранье и на борьбу с враньем, которую вы ведете, придумывая новое вранье… Как это у нас поется: «Правда и ложь, вы не так уж несхожи, вчерашняя правда становится ложью, вчерашняя ложь превращается завтра в чистейшую правду, в привычную правду…» Вот так вы и мотаетесь от вранья к вранью. Вы никак не можете поверить, что вы уже мертвецы, что вы своими руками создали мир, который стал для вас надгробным памятником. Вы гнили в окопах, вы взрывались под танками, а кому от этого стало лучше? Вы ругали правительство и порядки, как будто вы не знаете, что лучшего правительства и лучших порядков ваше поколение… да попросту недостойно. Вас били по физиономии, простите пожалуйста, а вы упорно долбили, что человек по природе добр… или того хуже, что человек-это звучит гордо. И кого вы только не называли человеком!©

Кому-нибудь другому очень просто рассказать, как надо жить и что делать. Я бы любому все объяснил. И даже показал бы, к каким огням лететь и как. А если то же самое надо делать самому, сидишь на месте или летишь совсем в другую сторону.©

— Морда у него мерзкая, — ответила Диана. — Белокурая бестия. Знаю я таких. Настоящие мужчины. Без чести, без совести, повелители дураков.
— Вот тебе и на, — удивился Виктор. — А я-то думал, что такие мужчины должны тебе нравиться.
— Теперь нет мужчин, — возразила Диана. — Теперь либо фашисты, либо бабы.
— А я? — осведомился Виктор с интересом.
— Ты? Ты слишком любишь маринованные миноги. И одновременно справедливость.
— Правильно. Но, по-моему, это хорошо.
— Это неплохо. Но если бы тебе пришлось выбирать, ты бы выбрал миноги, вот что плохо.©