твое ужасное настроение не должно влиять на людей вокруг. особенно, оно не должно влиять на людей, которые заплатили тебе. именно поэтому я промакиваю слезящиеся глаза салфеткой, чтобы не размазался грим и сажусь в кресло ждать команду.
в универе тебя не учат, что работа с людьми иногда проходит через боль. не рассказывают, что у тебя будут периоды, когда ты захочешь просто лежать на полу и молчать, но тебе придется кому-то улыбаться. и, наверное, это однажды становится твоим тестом на профпригодность. я так часто с таким сталкиваюсь, что уже научилась держать лицо на инстинктивном уровне. поэтому теперь, когда я слышу вещи, которые разбивают мне сердце - я могу улыбаться так легко.

тебя так много, что перебор, но, в любом случае, это только моя драма.

это забавная человеческая фишка, что вещи, которые заставляют тебя сильнее всего страдать иногда не имеют чёткого эмоционального окраса. это всегда пограничные чувства - где-то между любовью и обидой. события, которые делают тебя счастливой, если смотреть на них в другом свете, делают тебя и абсолютно несчастной. это тяжело.

переосмысляя твою смерть, разбирая ее в своей голове по кусочкам, я пришла к тому, что факт твоего отсутствия - единственная константа моей жизни. людям нужны константы, нужна точка опоры. когда ты умер, мне казалось, что самое страшное уже случилось. и невозможно, чтобы произошло что-то более ужасное, чем постоянное отсутствие тебя здесь. осознание того, что ты страдал настолько, что не хотел остаться тут с нами. а теперь, спустя много-много лет, знание о том, что ты умер немножко мне помогает. возможно, это абсолютный оптимизм и попытка выбраться из травматической ситуации. когда со мной происходит что-то плохое, когда люди поступают со мной плохо, когда кто-то предает мое доверие, когда мне ужасно - я вспоминаю о том, что ты умер и это немного возвращает меня на землю. почему-то твоя смерть кажется мне очень заземляющей и настоящей вещью. самой настоящей. это самая реальная вещь, которая со мной произошла. прости. это помогает, если я хватаю дереал. когда все вокруг начинает моргать и расплываться, я думаю о тебе мертвом. и это правда помогает. почему-то.

твоя мама говорит, что ничего не боится, потому что самое ужасное с ней уже произошло. наверно, мне сложно понять это, потому что я не мать. и у нас были другие отношения. но я бы хотела так успокаивать себя. хотела бы. но у жизни столько ужасов для нас. и каждая ситуация болит для тебя по-особенному. даже если ты однажды уже испытал это тяжелое тупое отчаяние, то когда-нибудь с тобой произойдёт ситуация, которая будет болеть по-новому.

наверное, для этого нам и дана жизнь - чтобы собрать весь спектр эмоций. почувствовать их все. боль утраты, страх, обиду или радость. и тысячи-тысячи других вещей. и мы должны просто пройти все эти испытания. понять и переварить их, преобразовать. и, ебаный в рот, я не могу поверить в то, что это никуда не ведет. хотя, даже если там, после всего этого, ничего не будет, то я и с этим смирюсь. не всегда страдания должны куда-то вести. иногда это просто процесс

это я, полностью одетая в камуфляж, прячусь за липкой желто-красной стеной, а потом девочка-призрак кивает мне, и я перебегаю за другую стену. пока я бегу - надо мной пролетает, лопаясь о бочки и деревянные перекрытия, куча разноцветных шариков. это наш новый год на работе.

решение ехать в пейнтбол на новогодний корпоратив было коллективным. тогда мне это показалось прикольным. но мы так и не смогли доехать туда перед праздниками. а потом в начале месяца было просто какое-то нереальное количество игр, полный заеб и все такое. поэтому только в середине января мы дарили новогодние подарки и поздравляли друг друга.

это был, если честно, очень приятный корпоратив. приятнее чем все, которые у меня были до этого. наверное, потому что ребята классные. и мы за пол года уже так сроднились, что просто было классно побыть вместе. заботиться друг о друге, болтать обо всякой фигне. девочка-спортсмен мазала мне губы гигиеничкой, я вытирала парню-маньяку краску с головы, а девочка-актриса получила сотрясение. такой вот день. между раундами мы ходили курить на верх - прямо в камуфляже, все перемазанные краской - и просто молча смотрели друг на друга. это уютное ощущение, когда тебе не надо разговаривать от паники, а можно просто быть. парень-маньяк сидел передо мной на корточках, и я рассматривала его лицо, на котором шла непрекращающаяся рябь мыслительных процессов. потом ели этот огромный зеленей торт с нашим лого, который оказался удивительно хорош, но полностью в нас не влез.

домой мы ехали на метро по салатовой ветке. парень-маньяк положил мне свою тяжелую голову на плечо и уснул, предварительно убедившись в моем комфорте. мне это показалось каким-то маленьким жестом доверия и спокойствия. когда человек спит, он оказывается в беззащитной позиции. и мне всегда каким-то краем сознания кажется, что если кто-то может так легко уснуть на тебе - он тебе доверяет. мы долго-долго так ехали, я рассматривала свои руки и вдруг поняла, что забыла надеть кольца после пейнтбола. я убирала все свои ОКР-украшения в косметичку, но забыла достать потом. это так странно, потому что я правда снимаю эти кольца только дома или по сильной нужде, я так давно без них никуда не выходила. и, наверное, с моей стороны тоже было своеобразным актом большого доверия - быть с кем-то без своих колец. быть без «защиты» и знать, что с тобой ничего плохого не случится.

эта ночь такая странная. я думаю об этом, когда смотрю в зеркало заднего вида и сталкиваюсь глазами с парнем-водителем. он развернул зеркало так, чтобы видеть мое лицо. и я рассматриваю его в ответ. мы никуда не едем. на самом деле, поездка была завершена около пятнадцати минут назад. и сейчас мы просто стоим около подъезда. мой телефон разрывается от сообщений. в салоне темно, я даже не вижу свои руки, если опускаю взгляд. мы слушаем музыку. и это одна из тех удивительных песен брайана ино, которую я не знаю.

а это часом ранее. мы стоим с парнем-маньяком в комнате отдыха. в их подвале. я босиком на кафельном полу. и у меня разные носки - один черный с утками, а другой кислотно-зеленый. так определяется уровень комфорта. когда утром я собиралась, то даже не пыталась искать одинаковые носки. мы стоим, активно жестикулируя, показываем другому парню-маньяку слова в крокодил. я приехала сюда три часа назад, чтобы забрать свои ключи и чешки, но решила остаться и немного отдохнуть тут. и мы играем в крокодил. колонка умерла, поэтому парень-маньяк включает свою музыку с телефона. рок-переделки на разные популярные песни. когда я показываю слово «воск» играет кавер на somebody told me. музыка играет, потому что без нее тошно. тишина начинает давить на уши, а наша игра становится похожей на продленку в классе коррекции. мы с парнем-маньяком очень энергично показываем слово. он открывает невидимую книгу, а я туда ныряю. потом я, в припадке, потому что мальчик-маньяк никак не может угадать понятие, стою перед парнем-маньяком на коленях, а он изображает учителя. мы замираем не секунду, а потом смеёмся от двусмысленности идиотской ситуации. в итоге - я случайно провожу там три часа.

а это я сижу на полу перед братом моей лучшей подруги. в этом дне слишком много мужчин перед которыми я сижу на коленях. думаю об этом отстраненно и смеюсь про себя. я заезжала к ним домой, чтобы забрать документы для универа. и решила немного посидеть в квартире, чтобы поиграть с собакой и зарядить телефон. машиному брату 15 лет, он очень классный. мы обсуждаем поды, вейпы, жижи и курилки. он меня просвещает. собака в это время жует мои джинсы. мне интересно - считает ли он меня классной взрослой подругой своей сестры? по логике, должен. но я не чувствую себя взрослой. я чувствую себя маленькой пятнадцатилетней девочкой, которая не разбирается в подах. и у меня включается этот идиотский режим, когда я много разговариваю от неловкости.

чтобы доехать до дома машиных родителей и забрать документы, я вызвала такси. точнее, я доехала на метро до станции, зашла взять себе кофе, а потом вызвала такси. и долго-долго стояла на холоде и не могла найти машину. парень-водитель, который стоял рядом, наверное, забавлялся. он за это время успел сбегать в магазин за какими-то печеньками. и когда я нашла его - выглядел удовлетворенным. это был не типичный таксист. а, скорее, просто человек. в толстовке и шапке бини. а еще у него были классные маленькие черные тоннели. от станции до дома было примерно пять минут езды. и за эти пять минут мы с парнем-водителем втянулись в очень приятный разговор. о музыке и фильмах про зомби. мы говорили про музыку без слов. про классику, а потом про электронику. и когда уже подъезжали, парень-водитель поставил мне сначала брайана ино, потому что я сказала, что люблю его. а потом какую-то абсолютно потрясающую электронную песню. мы доехали до подъезда, он припарковался, завершил поездку и откинул сиденье. и мы просто еще пол часа сидели в машине, курили и обсуждали музыку. он включал мне разные песни. удивительную интересную японскую музыку. и это все ощущалось настолько сюрреалистично и комфортно. такой редкий вид спокойствия, который ты можешь испытать с незнакомым человеком. я весь день была в нервном истощении. точнее, всю эту неделю. весь этот 2023 год. и когда я ехала в метро сюда - меня даже трясло. непонятно от чего. я очень устала. выдохнула ягодный пар в потолок салона. парень-водитель сказал:
— я обычно не рассказываю людям про своего любимого музыканта, потому что он звучит странно.
а потом включил мне удивительный-удивительный трек одного японского исполнителя. полностью инструментальный. и я просто молча смотрела на его лицо, отражающееся в зеркале заднего вида. и тихонечко рассказывала про ташизм, малых голландцев и фильм «нити». и в тот момент вдруг поймала себя на мысли, что успокоилась. наконец-то. что ко мне пришло долгожданное умиротворение. от нашего разговора, от этой жуткой загадочной музыки. от самого этого странного необычного человека. и, наверное, от усталости. это то чувство, которое невозможно испытать с незнакомым человеком. и то чувство, которое я не испытывала уже очень давно. возможно, в этом виновато детройтское техно. парень-водитель открыл доступ к своему плейлисту, чтобы я там полазала. и мы распрощались. я вылезла из машины, и мои джинсы так задрались, что я всю ногу себе испачкала грязью. потом, дома, я смотрела на это это чёрное пятно на ноге и оно напоминало мне о том, что это все было на самом деле.