Про психиатра.
Я впервые сходила за 26 лет. А тут пошла опять в терапию и психолог отправила к психиатру.
Ну, думаю, скажет, что у меня депрессия, а лучше - что все хорошо, детка, и отправит меня домой. Не хотелось пить таблетки, да еще и прочитала, что антидепрессанты пьют по полгода.

Я прихожу и рассказываю, что в последнее время не очень, точнее не очень мне с прошлого декабря. Но еще есть силы крепиться да и работоспособность сохраняется. Когда было хорошо? Ну вот тогда-то. В таком то году и в таком то.
А почему хорошо? Общалась много, все было интересным, и энергия, и не спала! И в 22 аж эйфорило, вот иду по улице, а там солнце, травка, а меня как от колес прет.

А потом она серьезно: Ира, ничего странного не находишь?

А я продолжаю: странного нет, просто тогда было хорошо, вы понимаете, я съехалась с подругой, и нам было так классно. Так весело!
И спортом я занималась, и могла два раза за день на силовую сходить. И поправилась на 10 килограмм! И душа компании, даже на работе со всеми подружилась, даже с кем не общалась.

А она мне говорит: не догадываешься, что за симптомы?

Я немею. Интересная у тебя игра, думаю.
В моей жизни было все обосновано, что, когда и почему. Все причинно-следственные связи выстроены. И я чувствую, что она хочет сказать что-то, что разрушит все нахуй.

: я предполагаю, Ира, что у тебя БАР первого типа. Я сейчас расскажу, что я имею в виду.

А я говорю: я знаю, что это такое. Я видела это в фильмах, и в сериалах, и это не про меня. Не похоже и не ложится! И вообще я приехала сюда, чтобы мне сказали, что все хорошо.

Но у моего бати, судя по рассказам сестры, биполярное расстройство. Вместо квартиры я выиграла (возможно) генетическую лотерею, где из всех его пятерых детей биполярка досталась мне.

Но я записалась в Питер за вторым мнением. Всегда нужно два мнения.
А от таблеток, что она выписала, мне если честно стало заебись. И если так будет всегда - я вполне не против принимать их 5 лет.

это я стою в темном тоннеле под жуткую музыку и напеваю под нос: «за то, что только раз в году бывает май, за блеклую зарю ненастного дня…». настя считает мне в рацию. раз, два, три. и я открываю деревянные ставни, оказываясь перед зеркалом гезелла, на «три» по его контуру зажигается светодиодная лента. я кричу животом. профессионально. это одна из тех вещей, которые я умею делать отлично. орать. людей за стеклом отбрасывает в другой конец комнаты. потом они будут вспоминать этот момент со смехом и рассказывать на тусовках. а я забуду через три секунды. закрываю ставни и иду по тоннелю. «кого угодно ты на свете обвиняй, но только не меня. прошу не меня…»
много энергии нужно, чтобы актерить. я уже и забыла об этом. нужно очень верить в свои силы… не знаю как объяснить. уверенность в себе должна быть безусловной. когда ты говоришь с игроками, нужно дать словам энергию, силу. а силу дает только уверенность в своей правоте, в своей опасности. если ты сам веришь, что ты опасный — люди это почувствуют и будут делать как им сказали. я по жизни вообще не опасная, только притворяюсь. я вообще в свои силы не верю. я в раздрае. ты меня бросила. я себя чувствую глупо. а еще я 155 см ростом, и глаза у меня добрые. слава богу, в темноте это не так важно.
если ночуешь на работе, то дни кажутся бесконечными. вереница событий. круговорот людей на ресепшене. я заперта на локации, я тут весь день. листаю ленту, заказываю самокат, проверяю твой онлайн за каким-то хуем. ты мне, конечно, не пишешь. когда-нибудь я получу сообщение от твоей аватарки? или мы так и закончим? в молчании. мы не бываем в сети одновременно. когда ты заходишь — я, возможно, ползу по полу или корчусь на стене. или кричу на кого-то.
профессиональная деформация. смотрю как актерят наши стажерки. вот это эмоции, ахуенно страшно. и голос такой надрывный. я завидую насте. у нее умерла кошка на неделе, поэтому она просилась поорать на людей. я смотрела по камерам. когда человек кричит от боли — это видно и слышно. я так уже не могу. я даже разговаривать не могу на эмоциях, если актерю игру. для меня это уже автоматизм. я знаю когда надо сорвать голос, чтобы игрокам стало страшно. и я так ебано себя чувствую, так тошно и хуево от всего, что произошло за эти две недели. я лежу на кровати в темноте и жду игроков, думаю о тебе. бесконечно гоняю эти мысли в голове. думаю о твоем лице. и о том, что ты просто блять не должна была так со мной поступать. ты мне обещала, что не будешь делать такую хуйню. и я чувствую себя обманутой, ущербной, убогой, одинокой и выкинутой. но все равно не могу выкричать это. я поднимаюсь с кровати с безумным лицом, людей в ужасе перекашивает. а я просто… просто кричу животом. думаю об обеде. и о том, что хочу курить. твою мать. безнадежно.
наверное, это какой-то прикол моего окр. и ненормально так много и так долго переваривать наше взаимодействие. я отматываю в голове время назад, к дню, когда мы только познакомились. прокручиваю в голове заново, пытаясь найти день, когда все пошло по пизде. как будто бы и не было конкретного момента. я так и не понимаю. вот был день, когда я проснулась в 8 утра, чтобы проводить тебя на работу. и мы никак не могли встать, чтобы расстаться на 12 часов. так тепло и хорошо. и потолок в комнате был залит солнечным светом. и ты мне писала, что любишь меня. спускалась в метро и писала вот такую хуйню. вау. я думала «вау, правда?». просто невыносимо круто. правда. и мы говорили про сяо. и так холодно было в квартире ждать тебя с работы. но приятно, что я могу тебя ждать. и что ты придешь и все еще будешь меня любит. за ним в памяти уже идет день, когда я приехала из бара ночью и рыдала в истерике, а ты меня успокаивала. и говорила, что все нормально. и что тебе нечего сказать. а я все равно так много плакала, что на утро под глазами появились сухие пятна. плакала и думала — откуда оно все только берется? я ведь не такой человек. кафель в ванной был липкий и холодный, и я просто… типо хотела, чтобы ты сказала мне хоть что-то хорошее, чтобы я успокоилась. соврала что угодно. любую хуйню. любую.
это мы с сашей едем в час ночи на электричке. пьяные. я так сильно по тебе скучаю всегда, но, когда пью — особенно. я много работаю, я пиздец много работаю. настолько много, что мысли о нас отходят на второй план. насильно. но сейчас мне хотелось бы залезть в твою голову и там свернуться, уснуть. если откровенно, даже если мне грустно из-за тебя, это все равно приятно, потому что связано с тобой. я это ненавижу. скучать по тебе. грустить из-за тебя. прекрасное осознание, что между нами было что-то большое. я знаю особенности психики, пройдет несколько месяцев, и я буду этого лишена. уйду в безразличие. но сейчас я могу этим насладиться. пока я еще грущу, пока мои голые фотки не потерялись в твоей галерее, пока все это еще существует… пока это еще имеет значение.

по дороге на работу ловлю мелочи, которые напоминают о тебе. это такой психологический факт, что когда сконцентрирован на чем-то — все вокруг буквально об этом кричит. например, когда моя сестра была беременна, она постоянно видела на улице беременных женщин. это вопрос фокуса. мой фокус… как обычно, подводит. но вещи, которые напоминают о тебе — смешные. это мягкая игрушка железного человек, которая висит на присоске в окне машины. или бананы. сумка «санкт-петербург», энергетик с черникой, шорты у девушки под юбкой. пирсинг в языке, кокосовая вода, тамбуры электричек, татуировка с хеллоу китти, рестораны корейской еды, желтый цвет, зеленый цвет, сердечки в чатах. мой голый живот. такие вот ассоциации. это вещи, которые могли бы заставить меня сейчас рыдать, если бы я утром не решила, что не буду. правда не буду.
на работе я осталась за старшую, саша уехала в отпуск. сегодня утром я проснулась в 6 утра, чтобы проводить ее — выставить из квартиры и обнять, кинуть ей в сумку жижу для пода. на самом деле, меня преследовали ужасные повторяющиеся сны, поэтому я не спала. просто лежала, слушала как саша собирается. потом сделала вид, что проснулась. мне снилось, что ты мне пишешь. мне всегда это снится, когда не снятся кошмары. каждый раз. даже когда я засыпаю на работе на 15 минут — вижу во сне твое сообщение. с нашей идиотской парной картинкой. выбор между этим и монстрами-насекомыми очевиден. мне нравится эстетика страха, это буквально моя работа.
до конца лета осталось совсем немного. слава богу. в этом году оно длилось долго, но не мучительно. мы с сашей съехали два раза по воле судьбы. очень хорошо ужились вместе и вообще друг друга не напрягаем. пьем пиво по вечерам, смотрим атаку титанов. она тоже ассоциируется с тобой так сильно, но эрвина я люблю больше, чем внутреннее равновесие.
вообще, концепт, когда ты точно знаешь, что отношения обречены… смешной. можно наблюдать за мозгом, который тебя обманывает. даже наша катастрофическая совместимость не мешала мне думать, что все будет весело и прикольно. даже тот факт, что мы с тобой самые разные люди в мире. тогда, в самом начале, даже если бы случился атомный взрыв или, не знаю, цунами, то я бы все равно была уверена, что мы с тобой будем 1 января лежать с кошками в моей квартире и обниматься. или в твоей квартире.
если бы ты был жив, то сильно бы смеялся. мне вроде и самой смешно. ты мне вообще не снишься, кстати, уже давно-давно. но я все равно скучаю. сегодня без той ужасной боли, а так. просто привычно скучаю по тебе, перманентно. с тобой как-то все было совсем не так. и легче и тяжелее. ну потому что вы очень разные. хотя сейчас, спустя годы, сложно сказать. вы бы друг друга ужасно взбесили, я это знаю точно. и от этого мне тоже почему-то забавно. не хочется проводить такое сравнение, оно тупое и невозможное. но иногда я думаю и об этом. думаю о том, что каждый из вас — мое испытание на силу внутри. на веру в то, что никакие звезды, никакие арканы, асценденты, гороскопы и расклады, никакие прогнозы и предсказания… все это пустой треп. и все, что вы говорили тоже пустой треп. прости, пожалуйста. это ужасно эгоистично с моей стороны такое говорить и так думать. но я так долго жила и пыталась понять… и так долго заталкивала это внутрь. и знаю, что это вещи, которые не влияют друг на друга. но все равно. если бы ты любил меня, то не умер бы так. прости, пожалуйста. мне правда так кажется, я ничего не могу сделать.
мне всегда была таааак легко сказать «я тебя люблю», потому что это просто слова, которые ничего не значат. и потом оказалось, что это правда просто слова, которые вылетают из рта и растворяются в темноте. и ничего ничего ничего ничего ничего не значат вообще.
но лучше не надо мне такое говорить.

это я на празднике в лофте. лофт сделан под киберпанк, красивые фотки получаются. я, по стандарту, в блестящих колготках и на каблуках. немного в расстроенных чувствах. ты мне опять испортила настроение, которое уже и так никогда не поднимается на нормальный уровень, потому что мы абсолютно блять несовместимые люди, которые посланы друг другу, чтобы разочароваться в жизни и каждый день мечтать о смерти. я стою за барной стойкой и говорю рыжей девочке:

— у нас с сатору годжо одинаковые арканы. типо… если бы у него вообще были арканы.

это все еще твое плохое влияние. я-то в арканах нихуя не понимаю. я знаю, что мои главные арканы — это 1 (маг) и 22 (шут). забавно, что первый и последний. и что наш аркан совместимости абсолютно пропащий. и нам либо ебаться либо бить друг друга. так вот, после запойного пересмотра магической битвы, я уверена, что у годжо были бы именно эти два аркана. зачем-то я об этом говорю с незнакомым человеком. вообще, мой план — показать, что я невыносимая и самовлюбленная, чтобы со мной расхотелось разговаривать. не помогает. эта девочка, которая ко мне прилипла, ужасно скучная. настолько, что я уже схожу с ума. я рассматриваю ее макияж: белые стрелки. белые стрелки. и концентрируюсь на них. я вижу, что ей не очень комфортно на этом празднике жизни, поэтому поддерживаю диалог. самоотверженно. мне нечем заняться, поэтому я методично напиваюсь и все жду, когда уже вернется мой лучший друг, чтобы забрать меня. белые стрелки говорят:

— я думала, это твой парень.
я говорю:
— боже упаси.

денис доходит на барной стойки, поскальзывается на коле и падает лицом в пол. я его пиздец люблю.

это мы стоим около москвы-реки с каким-то корейцем. друг моего друга, первый раз в жизни вижу. курим. он говорит, что сразу заметил мои большие грустные глаза. я говорю: «я лесбиянка». и потом с мучительным удовольствием час ною про тебя и твое ужасное поведение. с чувством ною, не халтурю ни секунду. пытаюсь его заебать. кореец слушает внимательно. потом говорит, что я идеальная девушка — маленькая и с красивой улыбкой. я внутри головы бью себя по лицу кулаком. потом думаю: «несчастный спасатель». потом мой друг на другой стороне дороги просыпается и через всю улицу в ярости бросает свою курилку. она разлетается в щепки. идеальная девушка-я говорю:

— так вот, парень который озвучивал сукуну… он еще озвучивал гриммджо. я его люблю.

больше всего на вечеринке мне нравится девочка, которая неуловимо похожа на тебя. она маша, продюсер, носит очки в толстой оправе и боди. младше тебя. мы с ней ахуенно зачитали в микрофон какой-то реп. утром неприлично пересматривать. мне бы хотелось, чтобы ты была в ярости от этой информации, но я знаю, что тебе глубоко плевать. у вас один тип внешности. она единственная тут меня не бесит. ну еще денис. я рассматриваю ее лицо. конечно, я же в тупом сериале. и не могу избавиться от твоего присутствия даже на тусовке. для большей драмы — мы с ней пол вечера пьем вместе и поливаем друг друга из пистолета с мыльными пузырями. вообще не разговариваем, просто поем что-то вместе и смеемся. я думаю: «слава богу». слава богу. я так устала разговаривать.

на самом деле, все время, что мы с тобой в ужасных отношениях… дается мне реально тяжело. я не верю, что это расплата за всё хорошее и счастливое. лбом упираюсь во все клише: мы с тобой самые разные люди в мире; мы друг друга не слышим и не можем услышать; мы эмоционально несовместимые; мы об этом знали с самого первого дня; бла бла бла. пиздец, неужели это так важно? мне уже все равно. как будто бы я жила без тебя раньше и теперь тоже живу без тебя, поэтому ничего не изменилось. и моя настоящая жизнь не отличается от прошлой. единственное, я испытываю такие страдания от того, что друг моего папы ОТПЕЛ СОБАКУ, а я не могу тебя об этом написать. не могу тебе позвонить и рассказать об этом в красках. это, наверное, самое ужасное. представляешь, отпел собаку…